Кладбище — архив под открытым небом (как погибали некрополи Петропавловска)
Не принято писать о кладбищах. Как будто их не существует. Однако это последнее пристанище тех, кто жил на земле.
Три первых некрополя
В Петропавловске-Камчатском с момента возникновения на берегу Авачинской губы русского поселения (его строительство началось в июне 1740 года) и по 1937 год имелось три кладбища, о которых забыли.
Первое находилось там, где сейчас ГУМ, лестница с улицы Ленинской на Советскую, левое крыло бывшего здания обкома КПСС. На периферии кладбища был похоронен французский астроном, участник Второй Камчатской экспедиции (1732–1743) Делиль де ла Кройер (?–1741) и преемник английского мореплавателя Кука Ч. Клерк (1741–1779). На самом кладбище находились могилы исправника Нижнекамчатского уезда в 1786–1790 годах и командира Петропавловской гавани в 1790–1799 годах В. И. Шмалева (1737–1799), и. о. правителя Охотской области в 1789–1793 годах И. Г. Коха, начальника Камчатки в 1822–1828 годах Ф. Е. Станицкого (1773–1828), жены начальника Камчатки в 1828–1835 годах А. В. Голенищева. Существовало это кладбище до первой половины XIX века.
Второй некрополь был далеко (по тем временам) от жилья — на склоне Петровской сопки и охватывал территорию за нынешним зданием Камчатского объединенного музея, нынешнюю улицу Чирикова и площадь, занятую сейчас зданием городской администрации и частью дороги перед ним. Из известных людей там были похоронены герой обороны Петропавловска от нападения англо-французской эскадры в августе 1854 года А. П. Максутов (1830–1854), начальник Петропавловского округа, а затем уезда в 1895–1903 годах П. А. Ошурков (?–1903), партийный работник 1922–1924 годов В. М. Кручина (1890–1924). Захоронение В. М. Кручины на этом месте было почти последним. Позже, в 1937–1938 годах, кладбище варварским способом было снесено при строительстве дороги до нынешнего Дома офицеров флота.
С 1925 года по 1937 год городское кладбище находилось на склоне небольшой сопочки над судоремонтно-механическим заводом — на подъеме к улице Ключевской в сторону Сероглазки. Из известных личностей там покоится начальник АКО в 1934–1937 годах И. А. Адамович (1896–1937).
От перечисленных некрополей не осталось и следа.
Судьба кладбища на 4-м километре
В 1937 году газета "Камчатская правда" информировала население Петропавловска о том, что вышло постановление Президиума Петропавловского городского Совета за № 309 от 16 апреля 1937 года "Об отводе участка под городское кладбище". В постановлении говорилось: "п. 1. Отвести участок под городское кладбище за ответвлением дорог в совхоз по дороге в Елизово, расположив с левой стороны вдоль дороги, — площадью в 3 гектара". Пункт 3 гласил: "Похороны покойников производить после 20.07.37 на новом кладбище". Так было организовано четвертое городское кладбище.
В 1954–1956 годах наша семья жила в предпоследнем доме перед складами хлебосухарного завода (сейчас там здание областного УВД; завод снесен в 1979 году) на улице Микояновской (сейчас Ленинградская). По традиции того времени, похоронные процессии шли пешком от дома умершего до кладбища, независимо от расстояния. Часто приходилось видеть эту скорбную картину. Процессии перекрывали движение (правда, его в те годы практически не было), пока не доходили до кладбища. Они были многолюдными и богатыми, если провожали в последний путь известного человека, и скромными и немноголюдными, если простого горожанина.
Хоронили моряков, рыбаков, капитанов, летчиков, артистов, военных... Умирали в расцвете сил, в 20–50-летнем возрасте (жителей пожилого возраста в те годы в Петропавловске было мало), одни — от ран прошедшей войны, другие — от пережитых тягот военных и послевоенных лет; гибли в море.
Здесь же, на кладбище на 4-м километре, были могилы участников Курильского десанта, скончавшихся в военно-морском госпитале после тяжелых ранений.
И это кладбище стала постигать участь предшествующих, даже еще до его закрытия в начале 1960-х годов. Временщикам, которые всегда заполняли Камчатку, безразлична жизнь коренных и постоянных жителей полуострова, их судьба и память. Именно они, временщики, начиная с 1925 года, принимали решения не только об открытии, но и о закрытии кладбищ, и затем, с их согласия, происходило уничтожение захоронений.
Уничтожение могил кладбища на 4-м километре началось в конце 1950-х годов с расширения гравийной дороги, идущей вдоль него. Часть могил, что примыкали к дороге, были убраны.
Затем, в начале 1960-х годов, на кладбищенской территории, опять же на захоронениях, построили тротуар. И сейчас люди ходят по бывшим могилам.
Во второй половине 1970-х годов при строительстве жилого массива на улице Батарейной (дома № 1, 1а, 3, 5) снесли, также втихую, сотни захоронений конца 1930-х — 1940-х годов. Дома стоят на костях.
От трех гектаров городского кладбища осталось менее половины.
Вандализмом можно назвать начатую ликвидацию некрополя на 4-м километре в 1987–1988 годах. Сносились надгробные памятники — и скромные деревянные столбики, и кресты с табличками, и металлические пирамидки со звездами, фотографиями. Рушились оградки… Чиновничья рука довершала содеянное их предшественниками в 1960–1970-х годах. Сотни памятников, собранные в кучи на виду у всего Петропавловска-Камчатского, возмутили общественность. Этому способствовал период перемен в обществе и гласность. Статьи в газетах, гневные заявления граждан остановили чиновников. Поражала аморальность содеянного не только власть предержащих, но и тех, кто рушил святое — могилы. Никто из них не возмутился, даже при этом не вспомнил о своих предках. Но прошла шумиха, вывезли позорящие человека кучи и тихой сапой убрали почти все надгробья. Сохранились лишь единицы, ржавые, разрушенные вандалами, заросшие бурьяном, — те, что были от дороги дальше других.
До этого варварства, в 1970 году, ходил от могилки к могилке. Читал таблички с именами. Уже тогда некрополь имел запущенный вид, но никто не рушил надгробья.
Привлекали оригинальные, большие памятники, и, видимо, не меня одного. К ним были протоптаны тропки. Люди ходили здесь… Только с некоторых табличек перенес текст в блокнот.
Бетонная пирамидка с водолазным шлемом сверху: "Старший матрос Петр Вениаминович Куделькин, 1935 года рождения. Алексей Федорович Лиходей, 1937 года рождения. Водолазы-глубоководники, погибли при выполнении задания 5 августа 1958 г."
Еще две братские могилы: "Члены п/х «Сталино» (перечень имен не списал. — А. П.). Трагически погибли 19 декабря 1953 года"; на памятнике с пропеллером: "Экипаж самолета В. И. Аносов, Н. В. Прохоренко, А. Т. Титов. Погибли 1 июля 1953 года".
О ком сегодня хранит память кладбище на 4-м километре?
…Июль 2007 года. По тропинке, что ведет от центральной дороги в сторону домов на улице Батарейной, иду по бывшему городскому кладбищу на 4-м километре. По сторонам — заросли ольхового стланика, высокая трава и редкие большие деревья — береза и тополь. Там когда-то были могилы и памятники, но ничего уже нет. Метров через пятьдесят слева стали проглядываться через бурьян ржавые оградки и покосившиеся надгробные памятники из металла, тоже ржавые, с отсутствующими фотографиями и табличками. Они сняты. Зияют дыры. Справа нет никаких следов от могил и памятников, один бурьян.
Перед подъемом к ближайшему дому — единственная ухоженная братская могила:
Это произошло осенью 1945 года. Дивизион Петропавловской военно-морской базы под командованием капитана 2-го ранга Г. В. Богородского занимался тралением и разминированием глубоководных мин в Авачинском заливе. Подходы к Авачинской губе в годы войны были заминированы. Было установлено 956 якорных мин. 15 октября 1945 года первыми на очередное траление вышли два тральщика ТЩ-610 (командир Коновалов) и ТЩ-523 (командир Селезнев). Тралили мины в районе Халактырского пляжа и устья реки Налычевой. Трагедия произошла в 8 часов 30 минут утра. Первым подорвался на мине ТЩ-610. От него осталась часть кормы, в живых — несколько членов экипажа. Следом взорвался шедший на помощь ТЩ-523. Взрывы унесли 33 жизни. Нашли только шестерых.
Удалось установить только их имена: Балажий — Владимир, Аверин — Владимир, Колесов — Федор, Бычков — Владимир, Попов — Терентий, Комиссаров — Николай. И короткие биографии двух краснофлотцев: Владимира Аверина и Федора Колесова.
В. К. Аверин родился в деревне Константиновка Хабаровского края. Окончил семилетку и работал трактористом в колхозе. В январе 1944 года окончил учебный отряд Тихоокеанского флота по специальности минер-торпедист. Служил на эскадренном миноносце "Разящий". Участник Курильского десанта.
Ф. Колесов родился в селе Малый округ Муровского района Владимирской области. Окончил 9 классов, работал в селе трактористом. В октябре 1943 года был призван в армию. Служил на Тихоокеанском флоте сигнальщиком.
От братской могилы краснофлотцев ухожу в левую сторону, где сквозь заросли видны еще остатки пирамидальных надгробных памятников. От одного к другому. Они не несут никакой информации — таблички сорваны вандалами.
Наконец среди кустов увидел памятник со звездой, с якорем на основании и с сохранившейся табличкой: "Здесь покоится Дорота Александр Аврамович 1924 года рождения. Спи, дорогой товарищ. Ты сражался с японскими самураями за советскую Родину. Память о тебе мы сохраним вечно в своих сердцах. От экипажа корабля".
Понял, что передо мной — могила участника Курильского десанта в августе 1945 года. Современники уже свыклись, что могилы погибших десантников не сохранились, о чем давно пишут. Не сохранились по тем причинам, о которых с горечью я написал выше. Одна все-таки цела.
Курильская операция для воинов Камчатского оборонительного района длилась несколько кровавых дней в августе 1945 года. Из Петропавловска-Камчатского военный конвой из более 60 кораблей, катеров и барж с 8824 пограничниками, краснофлотцами, солдатами и офицерами 17 августа направился к острову Шумшу. Особенно ожесточенные бои с японцами проходили 18–23 августа. Самые большие потери понесли наши войска 18 августа.
В ходе Курильской операции были убиты, пропали без вести, скончались от ран и ранены 1567 десантников. Почти всех погибших похоронили на островах на месте боев. Пароход-госпиталь "Менжинский" уже 21 августа доставил в петропавловские госпитали 230 раненых. В начале сентября — еще столько же.
В военных действиях участвовали камчатцы — жители Петропавловского района и города Петропавловска-Камчатского, призванные Петропавловским горвоенкоматом и проходившие службу в частях и соединениях Камчатского оборонительного района. Из них 263 человека погибли, пропали без вести и умерли от ран.
В Книге Памяти камчатцев, погибших в войну 1941–1945 годов (Петропавловск-Камчатский, 1995), имеются сведения о шести камчатцах, преданных земле на городском кладбище Петропавловска-Камчатского на 4-м километре. Вот их имена:
Алексей Иванович Бархотов, 1912 года рождения, красноармеец. Ранен 18.08.45 на Шумшу. Умер от ран 16.09.45;
Андрей Филиппович Беломестный, старший сержант, 1898 года рождения. Ранен на Курилах. Умер от ран 27.08.45;
Александр Аврамович Дорота, старший краснофлотец, 1924 года рождения. Умер от ран в военно-морском госпитале;
Матвей Дмитриевич Лобко, младший сержант, 1912 года рождения. Погиб 21.08.45. Захоронен в братской могиле;
Иван Петрович Мухин, лейтенант медицинской службы. Погиб 21.08.45;
Николай Иванович Трещеткин, краснофлотец, 1910 года рождения. Умер от ран в военно-морском госпитале.
Согласно сведениям данной книги, А. И. Бархотов, А. Ф. Беломестный, А. А. Дорота, И. П. Мухин и Н. И. Трещеткин похоронены в отдельных могилах, а М. Д. Лобко — в братской.
Не сохранены ни братская могила воинов, ни могилы четырех десантников, пока осталась цела только могила А. А. Дороты. Единственное уцелевшее захоронение погибшего при Курильском десанте! Кто приведет ее в порядок? Городская администрация? Какое-нибудь общество, партия? Военные моряки?
Надо-то проложить к нему аллею, покрасить памятник и оградку, убрать бурьян… Таким образом сохранить потомкам.
Обошел каждую оставшуюся на кладбище могилу. Сохранились таблички на нескольких памятниках:
Еще три заметных памятника, но с несохранившимися табличками. По оформлению они принадлежат военным или морякам: надгробие со следами звезды в бетоне; прямоугольный памятник с барельефом парусника; прямоугольное надгробие с пирамидальным верхом. На основании — цепи и якорь. Возможно, кто-то знает, кто покоится в этих могилах, и можно восстановить таблички?
Нет у нас старых кладбищ. Время и бездушие стерли их с лица земли. Потеряно множество могил интересных исторических личностей Петропавловска, достойных наших сограждан. Кладбище на 4-м километре представляет собою унылое зрелище.
Конечно, можно списать это на временщиков, как простых горожан, так и представителей власти. Временщина наложила свой отпечаток. До 1960-х годов на Камчатке долго не задерживались. Уезжали родственники, бывшие сослуживцы и коллеги умерших. Но есть и другая, более близкая причина — моральная слепота представителей городской власти, не принимавших никаких мер по сохранению некрополя, и самих горожан. А наплыву новых людей захоронения ничего не говорили. По неухоженному, брошенному на произвол судьбы кладбищу не побродишь в одиноком размышлении о бренном.
Так исчезли четыре городских некрополя — эти музеи под открытым небом. Один из больших пластов информации о людях, живших здесь в прошлом, а по большому счету — истории города.
Надгробные памятники — как документ. Он должен быть в порядке и сохранен. Ведь некрополь — архив под открытым небом. Сколько тысяч единиц его хранения уничтожено в XX веке! Исчезли навсегда страницы истории не одного поколения горожан. Горько это сознавать.
А. П. Пирагис, Петропавловск-Камчатский,
17 июля 2007 года.
Фотографии А. П. Пирагиса.
Публикуется впервые.
Читайте также статью: "Забытый погост (о кладбище камчатского села Сероглазка)".